Под боком у Кремля
В далеком уже 1962 году я переехал с мамой на улицу Осипенко, что тянется от самого Балчуга до Краснохолмского моста и сегодня называется Садовнической. Трудно описать ту воронью слободку, в которой мы оказались, поселившись в коммуналке на втором этаже в доме № 14. Единственным сомнительным удовольствием от житья тут был ежедневный бой курантов в 24 часа, под который мы засыпали, и близость маминой работы (всего несколько остановок на автобусе или пешком через Красную площадь). То была одна большая комната в квартире, где имелись еще две комнаты, кухня без вентиляции и огромный туалет с ванной, в которой в 1967 году навсегда выключили горячую воду (но это отдельная тема).
Еще одной неразгаданной до сих пор тайной дома остаются… гигантские тараканы, которые были такими крупными, что буквально не пролезали под дверью в комнату. Как они, эти явно тропические создания, попали к нам и жили много лет, выживая и зимой? До сих пор на этот вопрос мне не могли ответить даже мои друзья, сотрудники Зоологического музея МГУ.
Нашими соседями, помимо еще одной семьи, были муж и жена по фамилии Каплан и их дочь Ирина, старше меня лет на десять. Эту фамилию я впервые прочитал на раскладушке, висящей в туалете на стене. Мой друг и однокурсник Андрей Сверчевский, зашедший в гости в середине 1970-х и увидевший надпись, произнес сакраментальную фразу: «На этой раскладушке лежал раненый Ленин!»
Наш дом очень любили все мамины друзья и коллеги. Два раза в году, на 1 мая и 7 ноября половина факультета во главе с деканом Я.Н. Засурским, включая профессоров Д.Я. Розенталя, А.В. Западова и Ю.Ф. Шведова, стройными рядами после демонстрации шли к нам отмечать праздники, благо от Москворецкого моста дом располагался в 200 метрах. Сюда заходили Светлана Аллилуева и Ван Клиберн, с которыми мама дружила через Микоянов. На стене долгие годы висело фото пианиста с надписью: «To dear Tanya from Van».
А в 1967 году 25 декабря в 21-47 в противоположном конце улицы раздался сильный взрыв, природа которого до сих пор остается неизвестной. Мы даже не знали о том, что он произошел – так все засекретили.
Тогда погибло много людей (около полутора сотен), некоторых из них вынесло взрывной волной аж на Краснохолмский мост, и многие из них остались живы! Именно тогда газ у нас и выключили – на всякий случай, и на долгое годы мы остались без горячей воды.
Дом № 77 считался несчастливым с XIX века, там уже происходило нечто подобное, причем еще до советской власти, до внедрения бытового газа… Слава богу, в той части улицы я появлялся редко, ибо немецкая школа моя № 54 (бывшая 626) располагалась в соседнем дворе.
У нас преподавали замечательные педагоги. Математику вел Исаак Иосифович Корогодский, я был у него худшим учеником. Когда я поступил в ИСАА, он задумчиво изрек: «И как Непомнящий смог поступить в восточный институт? Он ведь не успевал по алгебре и геометрии!» Ну, где логика у математика?
Из известных выпускников нашей школы, здание которой давно снесли, помню только актрису Аллу Демидову, но наверняка их было больше.
